Вчера мы побывали в ДК Профсоюзов на вечере романса и лирической песни в исполнении Евгения Южина. Концерт организован Ассоциацией «Царицынский изумруд».
Завораживающий тенор родниковой чистоты разливался по залу с неподдельной искренностью.
«Одинокой птицей раненой улетаю от тебя... Нет, не скажешь мне, любимая, никогда не скажешь да»... И ветер юности уносит в безбрежные просторы воспоминаний. Драйвом чувств был охвачен весь зал.
Под пальцами концертмейстера Константина Гаршина клавиши рояля щекотали нервы, касаясь наших душ.
Прозвучала «Баллада о любви» Владимира Высоцкого.
- Это не подражание великому кумиру, подражать такой величине невозможно, - пояснил певец.
Тут мы понимаем: в своем исполнении он делится с залом чем-то пережитым, личным, исповедуясь зрителю как Богу. И вот нет ни зрителя, ни сцены, ни самого певца. Все сейчас слилось в одно откровение, все мы - одна оголенная струна. Маэстро, распахнув на миг собственную душу, попадает в такт «такого же неровного дыханья». Весь зал, от партера до бельэтажа, - один поток, прорвавший плотину отчужденности, свойственной в последнее время нашему обществу.
Срывается с губ «великолепно!» и неожиданно громко распространяется по всему пространству как накатившая волна.
«От зари до зари, от темна до темна пой, гитарная струна!» - подхватили задорно брошенное в зал и пели хором, как будто мы в компании закадычных друзей.
Провучали попурри в исполнении концертмейстера и пианиста Константина Гаршина. Виртуозные импровизации разгоняли кровь, и она бежала по нашим венам как по нотам, как горная речка по гальке.
Потом будто переливалась лучами южного солнца неаполитанская песенка.
- О романсе можно рассказывать бесконечно, но лучше все же петь, - обратился к нам мастер.
И запел о романсе, о жизни, о себе...
«Любовь нельзя понять, любовь нельзя измерить!» - лирическое произведение Южин посвятил прекрасной половине нашего города.
Зал притих.
«Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат! Пусть солдаты немного поспят!» Женщина рядом со мной заплакала, не скрывая слез. Ее деды остались в Сталинграде навсегда двадцатилетними. Мой дед тоже. Да и найдется ли среди коренных волгоградцев хотя бы один, чью семью минула эта черная доля?
«Не спит солдат, припомнив дом
И сад зелёный над прудом,
Где соловьи всю ночь поют,
А в доме том солдата ждут…».
Это больше, чем песня. Это нетронутый стакан русской полевой водки на праздничном майском столе. Это нестихающая скорбь руин, обожженных горнилом войны, которые никогда не будут восстановлены, застроены в наших сердцах.
- Эта земля святая, пропитанная кровью наших предков. Пока мы и наши дети помним о них, мы будем жить! - обратился к залу наш гость.
…Забыв, что здесь прошли бои, поют шальные соловьи… Да нет, соловьи все помнят, поэтому поют каждую весну о той, навечно потерянной.
Знаете, что такое талант? Это когда зал, вперемешку с традиционными браво и бис бросает как цветы на сцену «чудесно», «спасибо», «я в восторге», «пожалуйста, еще», разрывая привычные шаблоны.
Нечто подобное срывается с губ лишь в минуты подлинного восторга.