Каких ошибок боятся чиновники из органов опеки?
Четырёхлетняя Даша из Волжского дома ребёнка, как и все воспитанники этого казённого учреждения, очень ждёт, когда за ней, наконец, придут мама с папой.
Девочка ещё не подозревает, каких нечеловеческих усилий стоит её близким родственникам – супругам Марине и Александру Геллерманн, живущим в Канаде, – оформить документы, чтобы взять маленькую сироту в свою семью.
В начале 1990-х жительница города Волжского Марина Геллерманн и её муж Александр уехали на ПМЖ за рубеж. Обосновались в Канаде. Нашли хорошую работу с достойным заработком, обрели просторный добротный дом. Но связь с родными в Волжском – родителями и сестрой - Марина никогда не прерывала. Вот только известия из отчего дома всё чаще огорчали. Пожилых родителей одолевали болезни. К этому добавились постоянные переживания из-за сестры, у которой были проблемы с дочерью.
- Пагубные пристрастия у моей племянницы Алины обнаружились давно, - рассказывает Марина Геллерманн. - Выпивки, дурные компании, бесконечные вечеринки в квартире. Общими усилиями родные пытались помочь ей. Бесполезно. И без того слабое здоровье сестры Ирины резко пошатнулось. Жить в одной квартире с дочерью и её «гражданским» супругом становилось невыносимо. И мы стали настаивать на том, чтобы они разменяли квартиру, тем более что Алина сообщила о своей беременности. Ведь чтобы содержать и воспитывать ребёнка, молодой паре понадобился бы собственный угол, они должны были бы начать новую, самостоятельную жизнь.
... После длительных скандалов родственный размен квартиры всё же состоялся. Племянница получила комнату в общежитии, а её мама – квартиру меньшей площади.
Обретенная свобода Алине не помогла. Вскоре молодая пара перешла жить из общежития к свекрови. Малышка родилась и сразу оказалась полностью на попечении свекрови. Семейное счастье длилось недолго. Свекровь, так же как и Ирина, отчаялась и разменяла квартиру, чтобы только не жить вместе с молодоженами, которые не желали работать, воспитывать ребёнка и проводили дни в выпивках и вечеринках. Вскоре сожитель оказался в тюрьме. Пытаясь справиться с одиночеством, молодая мамаша пустилась во все тяжкие, забыв о дочке. Здоровье сестры Ирины стремительно ухудшалось, нянчиться с внучкой она не могла. Так продолжалось больше двух лет. Пока в дом не постучалось новое несчастье.
Тревожный звонок из России в доме Марины Геллерманн раздался летом позапрошлого года. Сообщали, что сестра скоропостижно скончалась. Из-за проблем с оформлением визы и билетов на самолёт Марина не смогла попасть на похороны. Мысли о судьбе одинокого престарелого отца и маленькой Даши не давали ей покоя. Кто теперь позаботится о дорогих ей людях?
Марина с ужасом узнала от отца, что судьба маленькой Дашеньки неизвестна. В органах опеки Волжского о девочке поначалу ничего не знали. Потом выяснилось, что мама Алина таскает её по компаниям, где постоянные оргии. Но чаще бросает малышку одну в квартире. Девочка могла погибнуть в любой момент.
После долгих судебных разбирательств горе-мамашу всё же лишили родительских прав.
К тому времени Марина твёрдо решила, что маленькую Дашу, сироту при живых родителях, они с мужем, заберут к себе, в Канаду. И дадут ей тепло, ласку, которых девочке не хватало с первых дней рождения!
Но не тут-то было. На пути у родственников стали бесконечные чиновничьи барьеры!
Поначалу органы опеки заявили, что не могут передать девочку в другую семью, потому что у Даши есть законный папа. И хотя он сидит в тюрьме, но родительских прав не лишён. Тогда Марина отправилась в колонию, чтобы заручиться согласием законного родителя. Тот не возражал, чтобы дочь воспитывали канадские родственники Даши, он знал Марину и верил, что только с родными людьми малышка обретёт настоящее тепло, любовь и защиту. В разговорах с канадскими родственниками говорил, что дочь свою очень любит, но воспитывать девочку в одиночку ему, мужчине, будет не под силу. С Мариной они договорились, что будут по-прежнему поддерживать родственные связи, и папа всегда сможет приехать в Канаду, чтобы проведать дочь, как только выйдет на свободу.
Но дальнейшее оформление документов на удочерение родственницы стало для наших бывших соотечественников настоящим хождением по мукам!
- Документы мы оформляли через аккредитованное для этих целей региональным правительством агентство по международному усыновлению - рассказывает Марина Геллерман. – И семья, желающая усыновить ребёнка, и документы на усыновление проходят у нас через долгий процесс проверок, не позволяющий недостойным людям получить разрешение на усыновление, тем более международное.
Марина Геллерманн приезжает в Волгоград с просьбой зарегистрироваться как усыновитель и получить свидание с Дашей уже в третий раз.
И волгоградские чиновники от опеки уже в третий раз объясняют ей, что для них главное, чтобы документы были тщательно проверены на наличие любых неточностей.
Тем временем девочка продолжает находиться в доме ребёнка в Волжском. И как все маленькие обитатели верит и надеется, что однажды распахнётся дверь и за ней придут её самые лучшие, самые родные на свете мама с папой! Но чуда пока не случилось.
Марина Геллерман приезжает в Волгоград для оформления документов уже в который раз.
И волгоградские чиновники от опеки уже который раз объясняют ей, что для них главное, чтобы в документах всё было в полном порядке.
- Орфографические ошибки для них значат куда больше, чем судьба нашей Дашеньки! - со слезами на глазах произносит Марина. – Скоро девочке исполнится пять лет. Если за это время ей не подыщут родителей, у которых с оформлением документов всё в порядке, малышку переведут в Камышинский детский дом. И никого не волнует, что для ребёнка, ждущего, что за ним придут родные, это очередная психическая травма!
У Марины Геллерман и её мужа подрастает семилетний сын Денис. Его они усыновили, когда мальчику было меньше двух лет. Придёт время, и они расскажут ему, что он неродной.
От биологических родителей-алкоголиков канадские органы опеки забрали, едва малышу исполнился годик. Марина и Александр, по мнению канадской опеки, оказались самыми достойными претендентами на усыновление. Окружённый любовью приёмных родителей. Денис неплохо учится в школе, посещает спортивные секции. И ещё учится разговаривать на русском языке.
Теперь же семья стремится принять девочку Дашу.
- У нас есть все условия для её благополучного развития, - говорит Марина. – Просторный благоустроенный дом, опыт в воспитании ребенка, прошедшего через трудности усыновления, близкий контакт с психологами и педиатром, готовыми помочь и поддержать. Мы с мужем имеем хорошую работу, приносящую стабильный доход. Конечно, мы единственная подходящая для Даши семья со всех точек зрения -родственники, имеем больше возможностей лечить и социально адаптировать ребенка, дать хорошее образование и привить любовь к спорту.
Но пока Дашенька значится в федеральном банке данных, как ребёнок, готовый для опеки.
И пока её канадским родственникам не удаётся оформить документы, видеться с девочкой им не позволяют.
В минуты отчаянья Марина говорит, мол, знать бы, что в России она попадёт в хорошую семью, переживаний было бы куда меньше.
Но настораживает и другое обстоятельство.
- В моих разговорах с региональным банком минобразования и органами опеки Волжского я была поражена тем, что они представляют Дашу как абсолютно здорового ребёнка, - говорит Марина Геллерман. – И почему-то никто из них даже не хочет подумать о наследственности, о том, что биологическая мама Даши была ещё будучи школьницей продиагностирована как нуждающаяся в помощи психиатров. Этот факт был озвучен на суде, когда ёе лишали материнских прав.
По словам Марины, её племянница Алина во время беременности Дашей не отказывала себе в алкоголе, что означает наличие фетального алкогольного синдрома у ребенка. Да, ребёнок выглядит здоровым, но потенциально последствия болезни матери и алкогольный синдром проявят себя в будущем. Дашеньке будет нужен психолог, соцадаптация, уход и лекарства.
Но региональный банк минобразования игнорирует эти обстоятельства, и не учитывает последствий - их потенциальные усыновители никогда не узнают историю семьи, как проходила беременность её матери, так как это скрывается.
- Да, мы боремся за ребенка с высоким риском заболевания, которой нужен срочный уход, адаптация в семье, что она теряет с каждым днём пребывания в детдоме, - говорит Марина Геллерманн. - Её реабилитация будет осложняться и затянется, и погоня за грамматическими ошибками в нашем соцотчёте не оправдывает её содержание в доме ребёнка. Получается, на одной стороне весов искусственные придирки к соцотчёту, на другой судьба потенциально больной генетически девочки...
Всё это канадцы пытаются доказать работникам регионального банка минобразования, но всякий раз натыкаются на глухую стену.
В августе этого года сотрудник Министерства образования заявила Марине Геллерман: «В Волжском прекрасный дом ребёнка! И Камышинский детдом – прекрасное заведение!».
– А мне так хотелось спросить у этой чиновницы: хотела бы она определить своих детей в этот детдом? - говорит Марина Геллерман. - Тогда почему они все с высоких трибун ратуют за то, чтобы у каждого ребёнка были любящие папа и мама, а на деле только создают препятствия и за бумагами не видят человеческой судьбы???
P.S. Редакция ИА «Город героев» будет следить, за судьбой Даши из Волжского дома и за тем, как продвигается оформление документов на удочерение родственниками.
На снимке: Марина, Александр и их семилетний сын Денис с нетерпением ждут, когда маленькая Даша из России поселится в их доме.