Полемические заметки
Начнём с капремонта. Не зря власти так много говорят о нём в последнее время.
Квартирный вопрос, действительно, лишь испортил наших людей за последние два века. Ещё Пушкин в своём «Путешествии из Москвы в Петербург» писал, что «в России без жилья прожить нельзя: даже нищий, уходя побираться, оставляет за собою избу...».
Сегодня, прежде чем побираться, люди становятся бомжами. Но и над теми, кто ещё сохранил крышу над головой, висит угроза её потерять. И крышу, и полы, и стены – разом.
Практически никто, на самом деле, не имеет представления о том, что такое капитальный ремонт жилья в нашем городе-герое. Работая в начале 80-х плотником в довольно крупном РСУ, я участвовал в капитальном ремонте жилых объектов. Это были дома по улице Первой Пятилетки, самые первые многоквартирные дома нынешнего Кировского района. Их строили в 1928-29 годах для иностранных специалистов, возводивших ВолгоГРЭС. И строили на совесть: вскрывая полы, обрушая дранку с потолков, вынимая из оконных блоков деревянные коробки, мы удивлялись сохранности материалов. За прошедшие полвека лишь некоторые лаги под половой доской и фрагменты дверных коробок, соприкасающиеся с кладкой, немного подгнили. Особенно поражала сохранность толстой шпунтованной половой доски – её почти всю начальство забирало на дачи. Меняли и всю разводку труб и электропроводку, отключали и реставрировали газовое хозяйство.
На время капремонта жильцов надо было расселить, а их имущество где-то надёжно хранить. Нужно было охранять и сами дома, потому что там скапливались дорогостоящие материалы для ремонта.
В сегодняшних условиях это вообще не представляется возможным. Тем более что сегодня в городе 8 тысяч только многоквартирных домов, и большинство из них уже требует капитального ремонта. Так уж случилось, что большая часть жилья в Волгограде была построена в два послевоенных десятилетия – виною этому война.
В Сталинграде уцелел частично лишь жилой фонд Кировского и Красноармейского районов. Приговором городу стала директива фюрера №41 (апрель 1942-го года), которая, в частности, гласила: «... подвергнуть город воздействию тяжёлого оружия (артиллерия и бомбардировка), чтобы он утратил своё значение как центр военной промышленности и коммуникаций». Исполнять эту задачу поставили генерала Паулюса – больше оказалось некого. Лучших генералов после поражения под Москвой Гитлер отправил в отставку, а те, что остались, не хотели наступать. Рунштедт и фон Лееб вообще предлагали в начале 1942-го года отвести германские войска на линию старой польский границы, а то и на Вислу – и говорили об этом. Поэтому наступление на Кавказ возглавил вчерашний обер-квартирмейстер, а не они.
Стремясь добиться успеха и оправдать оказанное ему высокое доверие, Паулюс не просто подверг Сталинград «воздействию тяжёлого оружия», но и сделал его на несколько месяцев ареной кровавых и разрушительных боев. Не задумываясь о том, что зимовать посреди степи в разрушенном городе невозможно, немцы методически уничтожали очаги сопротивления в Сталинграде - а ими становился практически каждый дом. Обе стороны не жалели ни жизней, ни жилого фонда города. Вот как советовал воевать один из наших генералов – имя его достаточно известно:
«...Врывайся в дом вдвоём – ты да граната; оба будьте одеты легко – ты без вещмешка, граната без рубашки. Проходи весь дом опять же с гранатой – она впереди, ты следом. (...) В каждый угол комнаты гранату и вперед! Другая комната – гранату! Поворот – опять гранату! (...) Действуй злее гранатой, ножом и лопатой!».
Понятно, что такая тактика боя очень даже отразилась на жилом фонде города, которому суждено было стать ареной ожесточенных боев.
Ни в Америке, ни в Европе боевые действия никогда не приводят к столь массовым разрушениям жилищ. Те же самые немцы, безжалостно разрушавшие город на Волге, совсем иначе вели себя, когда враг приходил на их землю.
Командующий вермахта на Западе Кессельринг жаловался в начале 45-го года, что когда союзники приближались к очередному немецкому городу, бургомистр вмешивался в ход военных действий. Он приходил к командиру немецкой части, расположенной в городе или его окрестностях, и требовал, чтобы тот поклялся на Библии, что не сделает город ареной разрушительных боёв. То есть, сдаст его без боя — и чаще всего командир вынужден был подчиниться.
Поэтому и Рим, и Париж, и Брюссель становились открытыми городами даже тогда, когда их оставляла своя армия, и тогда, когда уходила чужая. У нас для таких эвакуаций всегда находился Растопчин, с энтузиазмом предающий огню вверенный его заботе и попечению город.
Именно поэтому в России приходилось в авральном порядке восстанавливать тотально разрушенное жилье, жертвуя качеством. Даже те, первые восстановленные дома Сталинграда, построенные с хвалёной немецкой надежностью пленными, уже нуждаются в капитальном ремонте. Что же говорить о «хрущёбах», которыми застроен наш город, и застроен, в основном, между 1950 и 1970 годами? Дедлайн для этого огромного массива из нескольких тысяч многоквартирных домов наступит в 2020 году, причём, это будет общегородское, а не поквартальное (как в западных мегаполисах) крушение.
По самым скромным подсчётам для капремонта этих домов потребуется астрономическая для бюджета города сумма в 200 млрд. рублей — и это не считая сопутствующих мероприятию расходов на переезды, расселения, охрану имущества жильцов.
Логически имеются несколько выходов из сложившейся ситуации.
Первым напрашивается модный сегодня аутсорсинг — привлечение ресурсов извне. Немцы разрушали наш жилой фонд, пусть они и восстанавливают. Выплачивают же они компенсации бывшим узникам концлагерей? Платят дань грекам? К нашему сегодняшнему «концлагерю» они имеют самое прямое отношение. Так что пусть и нашему городу выплачивают компенсацию. В форме капитального ремонта или финансирования этой операции. Итальянцы и румыны тоже должны внести свою лепту.
Ещё один вариант решения проблемы: надо просто прекратить строить жилье – пора его капитально ремонтировать. Это же глупо - тратить ресурсы и материалы на постройку домов для десяти тысяч граждан в год, обрекая миллионное население города на грядущую коммунальную катастрофу. Что толку от возведения элитных посёлков в окружении объектов с рушащимся коммунальным хозяйством? Или у них будут собственные водоканал, канализация, свои котельные и теплотрассы? Или обозлённые граждане в замерзающих домах позволят немногочисленным успешным согражданам греться в уютных и теплых домах с автономными котельными?
Это вы плохо знаете свой народ – он много веков живёт под лозунгом «свою корову не сберёг, так пусть и у соседа корова сдохнет». Холод и скрежет зубовный легче переносятся, когда никто от них не избавлен.
Нужно прекратить бессмысленные и безнадёжные мечтания о мундиале и споры о названии города. Новомодный Колизей мы, может быть, и построим, да вокруг него будет полная разруха. И звучать над необитаемыми руинами города будет не жизнеутверждающий гимн, а горький плач Иеремии «Quomodosedetsolacivitas, Plenа populi» - «Как одиноко сидит город, прежде многолюдный!»...