Под занавес сезона театр показал премьеру
В конце своего 24-го сезона Новый экспериментальный театр показал премьеру - спектакль по пьесе знаменитого венецианца Карло Гольдони «Брак по конкурсу» в постановке художественного руководителя театра Отара Джангишерашвили.
Кажется, Георгий Товстоногов обещал в своё время поразить публику небывалым экспериментом. Приходит она в зал, открывается занавес, и среди настоящих декораций актёры в настоящих костюмах начинают настоящий спектакль. К сожалению, великий режиссёр так и не успел порадовать нас. То одного не хватало, то другого...
А вот Отар Джангишерашвили попробовал. Правда, и на сей раз занавеса не было, в НЭТе он, кажется, вообще не предусмотрен. И декорации всё-таки стилизованы: позолоченные пагоды, подсвеченные кисти винограда и прочее рококо. Зато всё остальное - старый добрый Театр в лучшем смысле этого слова.
И прежде всего, конечно, сама пьеса. Одна из лучших у Гольдони. И почти не переделанная под современные вкусы. Потому что незачем. Классика - она тем и замечательна, что актуальна сама по себе, не оглядываясь на то, какое нынче время на дворе. Костюмы - загляденье, прямо из 18 века, без всяких осовременивающих прибамбасов. И актёры, наверняка истосковавшиеся по настоящему театральному слову, воспарили, как чайки в поднебесье.
Особенно это касается «старой гвардии». Андрей Курицын, Сергей Викторов откровенно наслаждаются возможностью игры на всю катушку, и делают это в таком кураже, что полностью подчиняют себе зрительный зал и вертят им, как хотят.
Не говоря уже о нашей народной артистке, нашей Алле Забелиной, которая, волей постановщика, выходит в самом финале и играет роль «Бога из машины». Был в старом театре такой приём. Когда всё запутывалось до невероятия, и не было никакой возможности разрулить ситуацию, появлялся Бог или ещё какой-нибудь дух, и всё становилось по своим местам. Алла Забелина в виде не абы кого, а самой матушки-государыни Екатерины, и становится той Богиней, которая мирит всё и вся. Ах, видели бы вы, как царственно она это производит. Хотя и вынуждена при этом нести какую-то околесицу насчёт того, что у России хватит грудей, чтобы накормить всех страждущих. Хотя, что там мелочиться, когда речь идёт о национальной гордости великороссов?
А вот молодёжь явно не дотягивает до старших коллег. Касается это, прежде всего, фигуры непонятного пола, которая беспричинно появляется, столь же немотивированно исчезает, и изъясняется цитатами из анекдотов «про голубых», чем приводит в восторг определённую часть публики. Во времена Гольдони этому персонажу непременно отрубили бы голову, как и названной части публики. И порой откровенно жаль, что мы стали куда как толерантны.
Виолетта Койфман и Анастасия Фролова играют юных влюблённых голубиц. Молодым актрисам, очевидно, кажется, что чем больше они будут писклявить, тем выпуклее будут их чистота и невинность. В данном случае чрезмерное усердие по части пискотни даёт обратный результат, создавая впечатление искусственности. Может быть, поэтому их партнёрам Евгению Тюфякову и Виталию Мелешникову ну никак не удаётся по-настоящему полюбить этих притворяшек или хотя бы убедить в этом публику. Хотя они и очень стараются, задействовав весь арсенал суеты, почерпнутый из немых кинофильмов. Но при этом издают ещё и звуки. Хлопотливые, часто невнятные, но зато очень и очень громкие, надеясь, видимо, таким манером компенсировать дефицит пылких чувств. И романсы исполняются соответствующие: «Я вас тра-ля-ля» или «Наше сердце пи-пи-пи».
Как водится в классическом произведении, каждый может найти здесь своё, сокровенное. И уже из-за одного этого стоит посмотреть спектакль.