Поздно вечером в ЭЗОПе (экспериментальный зоологический парк) ударил набатный колокол
Да так громко, как никогда раньше.
Встрёпанные эзопники, подчиняясь призывному гулу, неслись на площадку для выгула. Здесь у колокола орудовал баран Чавелла, используя свой лоб в качестве ударника. Народ уже собрался, а Чавелла всё никак не мог оторваться от своего занятия. Под его мощными наскоками медь звенела и будто кричала от боли.
– Урра, худиль! Худиль будет – вот оно! – непонятно орал баран. Он вообще не отличался красноречием, поэтому эзопники не обратили на его вопли особого внимания, а приготовились слушать старосту – медведя Елфима, который уже стоял за трибункой.
– Так что, браты, огромная радость у нас, – медведь всхлипнул под напором чувств, но превозмог себя, продолжил. – Только что нам сообщили, что у нас пройдёт всемирный фестиваль художественной самодеятельности всех ЭЗОП. По-научному – худиаль.
– Во, худиаль, худиаль! – вскинулся примолкший было Чавелла. – А я – худиль. Вот оно потому что!
Медведь цыкнул на него, повёл речь дальше:
– Так что, браты, честь нам великая выпала. Но и ответственность тоже. И мы должны из шкур вылезть, а провести худиаль как следовает быть.
– Да уж ты вылезешь, – прошипел в задних рядах грубый попугай Дрю, – ты себе ещё на две шкуры насшибаешь с этого худиаля.
– Вы знаете, а я знала, что так будет! – выскочила вперёд известная хлопотунья индоутка Ирма. – Я немедленно иду к визажисту, поправить мой прекрасный внешний облик. Мне ведь придётся теперь быть в первых рядах, блистать в лучах юпитеров.
– Почему это тебе? – возмутилась голубица Татуля. – Тут и покрасивше тебя найдутся.
– Да уж не ты ли? – подбоченилась Ирма.
– А хоть бы и я! – голубица вскинула точёную головку. – Я только что сдевава ещё одну подтяжку и вповне могу стать лицом худиаля.
– Ой, держите меня! – индоутка картинно закатила глазки. – Да ты своим лицом всех гостей распугаешь.
– Цыц вы, стрекотухи! – оборвал их медведь. – Тут не об себе думать надо, а как ловчей этот фестиваль провести, чтоб не хуже, как у людей было. И чтоб не обидеть никого.
– Я сто предлагаю? – зачастил кролик Харри. – К нам теперь прислют много продуктов, нузно тсятельно всё проверять и перепроверять. Я готов принести себя в зертву и стать главным контролёром. Особенно – по морковке и капусте.
– А я – по сену! – перебил его Чавелла. – Мне много надо давать. Потому что вон оно как. У меня хор целый.
Эзопники зашумели. Чавелла действительно завёл себе хор юных барашков под названием «Полипия». Назван он был так в честь наследственной болезни всех баранов, придававшей их голосам глубокое носовое звучание. Благодаря ему хор выигрывал все конкурсы и состязания, а баран тащил для своих воспитанников всё, что под ноги попадалось. Эзопники жутко завидовали, но поделать ничего не могли – баран пользовался благорасположением начальства.
– Если вы так, то и я могу помочь, – покрыл шум трубный голос слона Полицая. – Я бараки могу строить для гостей. Особенно для сирот. Я умею.
Эзопники сорвались со своих мест, окружили медведя, наперебой предлагая свою помощь. Подготовка к худиалю вступала в активную фазу.
Политический аллюзионист Monsieur Montblanc.
Аллюзии (фр. allusion - намек) - соотнесение устойчивого понятия или словосочетания литературного, исторического, мифологического порядка с описываемым или происходящим в действительности
